Книга вторая часть 1

Предисловие

Мы снова с вами, дорогие читатели, мы снова возвращаемся к теме еврейского Могилева, но уже советского периода. Вторая книга «История могилевского еврейства» будет посвящена довоенной жизни города и могилевского региона. Утверждение о том, что книга расскажет о жизни Могилева, а не только о евреях – не преувеличение, ведь история могилевского еврейства в довоенный период была во многом историей города в целом. Это и не удивительно, ведь евреи составляли в городской и местечковой среде если не большую, то значительную ее часть. И если в дореволюционный период происходило искусственное торможение богатого еврейского потенциала, то 1917 г. Позволил пружине распрямиться. Энергия целого народа получила возможность выплеснуться, часто в противоположных направлениях, и проявить себя в различных сферах деятельности. Во многом этот этап советской истории и сегодня мало изучен. Некоторых моментов жизни Могилева в послереволюционный период ни разу не касалась «рука» историков. Понятно, что в советское время изучение ее было затруднено, а часто и практически невозможно. Но и сегодня «заказчики» локальной истории в той или иной области не желают ее правдивого освещения именно потому, что она связана с евреями. Авторы данной книги, учитывая это обстоятельство, попытались преодолеть подводные камни, выросшие за десятилетия советской власти и, излагая факты, ответить на возникающие вопросы или, по крайней мере, озвучить проблемы. 

Целые ранее не изученные пласты еврейской истории Могилева как будто бурным потоком вырвались на свободу, заполнили страницы книги казалось бы малозначительными фактами и фамилиями. Так ли это? У каждого будет на этот счет свое мнение. Сразу предостерегаем читателя от надежды на легкое чтение, но, в любом случае надеемся, что каждый читатель найдет в книге что-то интересное для себя, и вовсе не настаиваем на варианте чтения – от корки до корки. Возможно, кому-то достаточно будет прочитать первую главу и посмотреть иллюстрации, кто-то захочет найти знакомые фамилии, а кто-то – изучит все и сам примет участие в продолжении исследования.

Советский период по временному критерию можно разбить на три части: довоенный период, вона, послевоенное время. Но людские судьбы не «желают» вписываться в исторические вехи, в заданные временные рамки, и такое условное деление часто дает сбой. Это касается как биографий известных деятелей науки, искусства, политики, так и важнейших явлений отечественной истории. Тогда составителям ничего не остается, как ломать ими же выработанные критерии, и переходить от хронологии к вневременному воссозданию событий.

Начиная описание революционных и постреволюционных лет очень сложно оставаться объективным, обходить моменты обвинения или защиты евреев во всем и от всего. Мы по-прежнему не отказываемся от субъективности подхода и каждому автору даем высказать свою позицию, не лишая и себя такой возможности.

В книге сделана попытка раскрыть малоизученный до настоящего времени вопросы еврейской религиозной и светской (что означает – советской) жизни, кустарного и кооперативного движения, еврейского образования и землепользования, работы советской репрессивной машины. Последний вопрос касколько важен, настолько и сложен для исследователя, как с чисто эмоциональной точки зрения, так и из-за ограниченного доступа к материалам. Мы можем констатировать, что в изучении этого вопроса сделаны лишь первые шаги.

Часто, как и в первой книге, мы выходим за рамки непосредственно Могилева, рассказывая о некоторых моментах жизни регионов в пределах нынешней Могилевской области, исключая некоторые из них (например, Бобруйск, требующий отдельного изучения). Необходимость этого стала очевидна в ходе работы над книгой: нельзя рассказать о еврейском землеустройстве, говоря лишь о Могилеве; невозможно, повествуя о евреях, опустить тему местечка, долгое время остававшегося квинтэссенцией еврейского образа жизни. Часто именно за пределами города происходили те или иные значимые события, о которых хотелось бы поведать читателю.

Тема репрессий 30-х годов не освещена в этой части лишь из-за большого ее объема, но не осталась за пределами исследования. В рамках данного издания мы ограничимся рассказом о  партийных чистках, становлении репрессивной советской машины, разделении населения по принципу нахождения внутри или  вне ее механизма, на полноценных и «лишних» граждан.

Обилие имен и фамилий, часто «соперничающих» в важности с фактами и событиями, а также, может быть, и излишняя скрупулезность, резко отличает стиль и содержание второй книги от первой. Такой подход часто, с одной стороны, идет не на пользу читабельности, но, с другой стороны, описываемый период все ближе к реальному времени, что позволяет пользоваться все большим количеством информации, а, кроме того, составители изначально ставили перед собой задачу по возможности больше имен возвратить в оборот истории. Это особенно важно сейчас, когда интерес людей к своим корням постоянно растет.

К сожалению, не все судьбы удалось проследить до конца и часто рассказ о человеке обрывается совершенно нелогично. Иногда и вовсе фамилия лишь упоминается, оставляя судьбу конкретного человека за контекстом повествования, но, с другой стороны, такое упоминание, возможно, даст толчок для восстановления истории его жизни. Авторы рады, что смогли вернуть Могилевщине имена многих из ее сыновей. Часто их владельцы не были столь чисты и обаятельны, какими нам бы хотелось их видеть. Они не были ангелами, но живыми людьми, подчинявшимися обстоятельствам, кто искренне, а кто – нет, совершавшими ошибки, иногда трагические.

Основу материала книги составили исследовательские наработки в архивах Могилева и Минска. К сожалению, российские архивы, по объективным причинам, использованы в недостаточной степени, но это оставляет надежду на новую информацию и новые открытия.

Параллельно с архивными исследованиями, важное место в работе над книгой занимали опросы людей – очевидцев уходящих событий. Последнее особенно актуально, поскольку находить материальные и документальные свидетельства с течением времени становится все сложнее: к сожалению, в силу объективных причин непосредственных свидетелей становится все меньше, а информация уходит вместе с ее носителями, и этот неизбежный процесс имеет тенденцию к ускорению. Важно учитывать и то, что память о прошлом тоже подвергается испытаниям времени, и часто воспоминания не во всем соответствуют документам.

Богатый, по крупицам собранный, иллюстративный материал, составители относят к достоинствам издания, но, кто считает иначе, может оставить созерцание рисунков и фотографий, погрузившись в магию букв.

Мы желаем Вам полезного чтения, новых знаний и информации.

... В 1978 г. в Иерусалиме, выходец с могилевской земли, художник Марк Житницкий подарил своим детям и внукам большой альбом рисунков. Великолепное владение техникой рисунка и прекрасная память позволили создать потрясающее полотно жизни не только самого автора, но и целого поколения, родившегося в начале века, и принявшего на свои плечи все радости, а больше - горести, советского времени. Этот альбом стал большим подарком и для всех нас, так как множество иллюстраций касаются довоенного Могилева, и мы постараемся с максимальной пользой для Вас, уважаемые читатели, воспользоваться этим. Мы вместе с маленьким Марком, родившемся в 1903г., начинаем свой рассказ с Чаусской улицы могилевского предместья Луполово...

...Одной из основных действующих организаций Могилева был, естественно, Общеармейский  

Они очень долго и очень много спорили о том, кто и как должен быть их председателем, они решали и другие общегосударственной важности вопросы, - но, когда настал момент действовать, - ни один из них ясно и точно не мог определить: что же, собственно, нужно и необходимо делать"...

...К 7 марта 1918г. город был занят польскими войсками, Луполово - остатками корниловского текинского полка, железнодорожная станция 

"Могилев" - германскими войсками. 

Экономическая ситуация в городе была критической. Полное отсутствие финансов усугублялось растущей безработицей. На учете биржи труда состояло около 1000 могилевчан. Оккупационные власти реквизировали кожу, мануфактуру, строительные материалы. Без работы остались строители, рабочие табачной фабрики, чулочницы. Надвигалась безработица на кожевников (около 800) и портных. Число безработных возросло и за счет служащих бывших губернских учреждений, теперь никому не нужных...

...31 мая 1918 г., сразу после освобождения, прошел съезд советов представителей Луполово, на котором был избран Луполовский Совет и уездный исполком из 15 человек, в состав которого вошли и евреи (в частности, Гуревич руководил отделом промышленности, торговли и труда). Эти органы взяли власть в свои руки...