Показания коменданта Могилева
Показания коменданта укрепленного пункта Могилев генерал-майора Готфрида фон Эрдманнсдорффа от 17 января 1946 г. на Минском процессе.
«26 марта 1944 г. я прибыл в Могилев. … Я приказал построить три защитных вала: первый – внутри города, второй – у предместий и третий – за пределами города. К строительству этих защитных валов я приказал привлечь все трудоспособное население города. Кроме этого, я приказал снести часть города, чтобы создать свободную зону обстрела для артиллерии. Для этого я приказал взорвать около 600 каменных домов и снести около 800 деревянных. Кроме того, эти строения стояли слишком близко к ограничительным защитным линиям. Я приказал построить опорные пункты, обложить бетоном подвалы сохранившихся домов и организовать в них склады для боеприпасов. После этого я приказал устроить защитную зону вокруг города протяженностью десять километров.
Эта защитная зона была пять километров шириной. В деревнях внутри этой зоны никто не должен был жить. Всем нужно было покинуть эту зону. Тот, кто там оставался, считался партизаном или связным.
Для строительства трех защитных линий я использовал также советских военнопленных. Я отдал приказ о том, чтобы талоны на питание выдавали только тем гражданам, которые работали на строительстве защитных валов. Этим я хотел привлечь к строительству гражданское население. И благодаря этому мне удалось набрать для работ по строительству укрепительных сооружений от 3500 до 4000 человек гражданского населения. Итак, в мае 1944 года по моему приказу взорвали каменные дома и снесли деревянные, так как я хотел использовать древесину для других сооружений.
Неработоспособное население Могилева – стариков, больных и детей – я приказал отправить в такие места, где не было немецких войск. Эти места находились далеко от Могилева. Мне было понятно, что условия жизни для людей там были очень плохими, т.к. там не было квартир, в которых они могли бы жить. Там не было также никакого питания. Если бы Красная Армия дошла туда позже, большое количество этого нетрудоспособного населения наверняка умерло бы с голоду или от болезней…
26 июня 1944 года в соответствии с планом штаба армии я приказал взорвать промышленные предприятия Могилева, железнодорожное депо, мосты и все другие сооружения из списка, который я получил из штаба армии. Кроме того, я приказал взорвать электростанцию, мясокомбинат, пивзавод и водопроводы. 28 июня 1944 г. я сдался в плен Красной Армии. Превращение города в укрепленный пункт, стратегически было полной бессмыслицей».
(Пауль Кох, «Я удивляюсь, что еще живу», стр. 243 Перевод с немецкого Тамары Дорожкиной)
В конце своего заключительного слова он (Эрмансдорф Т.Д.) сказал, что …война против Советского Союза была преступлением, что он не мог выступать, подобно другим немцам, против немецкого государства и поэтому выполнял преступные приказы.
Обвинения фон Эрдманнсдорфу касались, в числе прочего: депортации 10.000 человек; разрушения деревень, школ и церквей; расстрелов неработоспособных жителей во время строительства укрепительных сооружений; использования людей в качестве живой преграды при наступлении Красной Армии; организации трех кровавых расправ над мирными гражданами «под предлогом борьбы с партизанами»; строительства лагерей, в которых погибло множество людей.
Защите не помог тот аргумент, что фон Эрдманнсдорф не построил «защитную зону Могилев» и лагерь на левом берегу Днепра. Она считала, что его обвиняют в том, чего он не совершал, поэтому можно предположить, что по этим пунктам, суд не воспользовался принципом “In dubio pro reo” в случае сомнения в пользу подсудимого» (и вынес смертный приговор).
(Ханнес Хеер, «Уничтожительная война», стр. 562. Перевод Тамары Дорожкиной)
